Июльская горячка = Неуловимый [СИ] - Евгений Сартинов

Новый рынок в Кривове затеял строить некто Мастеров, приехавший в город из областного центра на крутом "Лэнд Крузере". По слухам, доходившим до Колодникова, Мастеров был из железногорских бандитов, уж очень ему были свойственны черты этой братвы: комплекция, золотая цепь на шее, манера говорить, распальцовка. Официально же, у него было высшее экономическое образование, но, по мнению общавшихся с ним людей, выходило, что диплом тот просто купил, слишком несовместимы были его внешний вид, интеллект и высшее образование.

— И что Иванов тебе говорил конкретно? — спросил Андрей. — Какие факты привел?

— Ну, ты же знаешь, что этот рынок начали строить, нарушив кое-какие законы. Не выставили проект на тендер, еще кое-какие нарушения. Например, в администрации до сих пор не смогли нам ответить, какая форма собственности будет у этого рынка. То ли он будет частным, то ли муниципальным, то ли смешанной формы. Короче, этот рынок — плата мэра за финансирование его избирательной компании.

— Это я знаю, слышал, — кивнул Колодников.

Нынешний мэр, Романовский, провел очень удачную избирательную компанию, оставив позади многих претендентов из числа самых уважаемых людей, в том числе и представителя традиционно сильных в Кривове коммунистов. Буквально через месяц после выборов в самом центре города, на пустыре, начал возводиться грандиозный торговый комплекс. Стоимость его превышала миллион долларов, и инвестиции шли со стороны, в основном от богатых нефтяных компаний из соседних, более благополучных, чем Кривов, городов.

— С рынком они просчитались знаешь в чем? — продолжал журналист. — Он слишком большой. Со всеми лотками там три тысячи мест, а у нас в городе столько торговцев не найдется. Плюс десять мини-рынков, и, чтобы обеспечить работу нового рынка, надо закрыть все остальные. И два мини-рынка, по Пролетарской и в Соцгороде, принадлежали Петровичу.

— В Соцгороде, это же очень далеко! — удивился Колодников.

— Вот именно. А район большой, народу там знаешь сколько, не протолкнешься. Поэтому им и важно его закрыть, чтобы все пошли к Мастерову.

— И как же они на него наезжали? Забивали стрелку, угрожали?

— Да нет, все делалось по-другому. За последние два месяца на рынках Петровича было восемь проверок самого разного рода: санэпидемстанция, налоговая, комиссия по правам потребителя и снова СЭС.

— Но это же еще не убийство? — развел руками Колодников.

Рябцев с досадой махнул рукой:

— Погоди, это еще не все. За неделю до этого они встречались.

— Кто? Иванов и Мастеров?

— Да! И вот тогда Мастеров предложил продать ему оба рынка, но цену предложил смешную.

— Петрович, конечно, отказался? — предположил Андрей.

— Естественно! Тогда этот заезжий петух расправил крылья, начал понтовать, сказал, что у него здесь все схвачено, от мэра до последнего мента, и житья Петровичу все равно не будет, так что он ему дал неделю на раздумье.

— И что тогда?

— Как он точно-то сказал? — Антон нахмурил лоб. — А, "смотри, пожалеешь!".

— Так, значит, говоришь, Иванов для этого тебя вызывал? Чтобы рассказать все?

— Ну да, я же говорю, просил статью написать в областную газету. Авансик скинул, не без этого, — признался Рябцев, — братва-то серьезная, что я, за так буду задницу подставлять. А тут видишь, как все повернулось.

— Постой, — Колодников напряженно всматривался в журналиста, — а когда вы с ним виделись?

— Вчера, часов в девять вечера.

— И когда расстались? — Андрей даже подался вперед, это было самое интересное во всей истории.

— Примерно пол-одиннадцатого, — машинально взглянув на часы, припомнил Рябцев. — Я пошел домой, а он извинился, что не может подвезти меня, сказал, что надо куда-то еще заехать. Еще пошутил: "Работяги уже спят давно, а тут вертишься как белка в колесе". Я тогда подколол его: "Поди, на свиданку?" А он засмеялся и сказал, как это точно-то… — Рябцев даже почесал затылок, припоминая. — А, вот: "Лет пять назад точно бы так и было, а теперь все свидания только деловые".

— Интересная фраза! Очень интересная! Значит, ты думаешь, что в смерти Иванова виноваты Мастеров и вся эта заезжая братва?

— Ничего я не думаю, — отмахнулся журналист, — я тебе просто сказал, что знаю. А ты уж делай выводы. Но то, что смерть Петровича на руку рыночной братве, это точно.

Рябцев снова посмотрел на часы и заторопился.

— Ну, ладно, мне пора. Ты скажи мне, какие у Петровича ранения и есть ли приметы киллера?

Колодников быстро надиктовал все необходимое.

— В областную "сплетницу"? — спросил он.

— Да, любят они жареные факты. Пойду, Сычев обещал еще пару фоток выделить из своего запаса. А ты сиди и размышляй.

"Блин, пришел тут, все карты спутал, — с досадой думал Андрей, глядя в след Рябцеву. — Как все было просто еще полчаса назад. Есть Анна Тимофеевна Верстакова, излишне перепуганная женщина сорока восьми лет, встречающая незваных гостей ночью в халате, но почему-то с залакированной прической, при полном макияже".

Проводить дальнейшие прикидки Колодникову не дал следующий посетитель, Паша Зудов, самый близкий Андрею человек среди сотрудников уголовного розыска. Еще утром Колодников запряг его в свою команду и надавал кучу самых разных заданий.

— Рябой от тебя, что ли, шел? — спросил Павел, усаживаясь.

— Да, а что?

— Да встретил его в коридоре.

Зудов недолюбливал журналиста, из-за одной его статьи Пашку едва не выперли со службы.

— Кое-что я раскопал, — своим спокойным, грудным голосом сказал он, расстегивая папку. — В тот вечер машину Иванова видели около дома номер семь по Пролетарской.

— Точно?

— Ну, «Нива» с такой гирляндой прожекторов у нас в городе одна. Показали это трое: Синицкая из восьмой квартиры, Осташко, квартира пять, и Мастеров, квартира девять…

— Постой, какой Мастеров? — не понял Андрей.

— Известный — Анатолий Андреевич.

Колодников откинулся на спинку стула и коротко выругался.

— Паш, я действительно уже охренел, — признался он, — видно, жара действует, совсем мышей не ловлю. Полчаса говорил с Рябцевым, и даже не екнуло.

— А что должно было екнуть? — не понял Павел.

— Что-что, я ведь его видел! — И Андрей потряс списком жильцов дома. Он коротко рассказал Зудову о том, что поведал ему журналист, и Паша присвистнул.

— Выходит, я поперся к самому главному подозреваемому? Спугнул рыбку.

— Может, и так. А может, и наоборот, даже лучше. Ну-ка, припомни, как он себя вел? Сильно завибрировал?

Паша прищурился и начал припоминать:

— Ну, во-первых, он только проснулся, это в девять утра. Был он с хорошего бодуна. Сначала мне показалось, что, услышав про убийство, он испугался, потом ничего, прошло. Сказал, что про Иванова ничего не знает, и мне показалось, что так и есть на самом деле.

— Точно? — удивился Андрей. — С чего ты взял?

— Если это не так, то он очень хороший актер. Но по нему не скажешь, чтобы он интересовался театром. Глаза вытаращил как рак на суше.

— И когда видели там машину Иванова?

— Примерно часов в одиннадцать.

— Так, значит, все сходится. Кто-то в этом подъезде вечером встречался с Петровичем. Именно он позвонил убийце, когда тот вышел из подъезда. Затем Иванов едет в свой ресторан, там метров двести, не больше, оставляет машину и уже на служебной едет домой. На все про все минут десять-пятнадцать, не больше. И Генка, сын Демидова, тоже говорил про пятнадцать минут.

— А Петрович что же, гаражом не пользовался? — поинтересовался Зудов. — Это после того случая?

— Да, после того как его там чуть не нахлобучили, он его вообще продал. Либо этот Мастеров, директор нового рынка, либо Верстакова, — продолжил свои рассуждения Андрей.

— Да что ты уперся в эту бабу? — удивился Зудов.

— Интуиция, Паша, интуиция! Погоди-ка!

Колодников замер.

— Ты сказал «баба» и "намыливается"? — переспросил он.

— Ну да, и что такого? Захотелось и того и другого?

Майор безнадежно махнул рукой.

— Да нет. Намыливаться мы будем по команде руководства, а на баб нам времени не хватает. А самое главное то, что меня точно нужно увольнять. Совсем мышей не ловлю.

Колодников поднялся и быстро запихнул в папку бумаги.

— Поехали! — скомандовал он.

— Куда это?

— Искать ту бабу, что мыла вчера в подъезде полы. По времени она как раз точно должна была видеть этого нашего киллера.

Глава 27

Юрий Астафьев занимался несколько необычным для оперативника делом: дегустировал грибы. В стеклянных банках, выстроенных в ряд, были аппетитные, сочные белые, блестящие маслята, разлапистые грузди, упругие волнушки, черные свинухи.

— А вот это шампиньоны, — сказал хозяин дома Анатолий Григорьевич Козлов, пододвигая гостю очередную банку. Этот пожилой, уже абсолютно седой человек был грибнным фанат, про таких в народе говорят — чудик.